Три плана внешней стилистики.

[3apa3a]

Б. Три плана внешней стилистики:

Мы несколько раз упоминали, что предмет нашего исследования делится на три части. Давайте остановимся на этом поподробнее.

§27 а) Первый план охватывает совокупность знаков, рассматриваемых самими по себе, то есть абстрагируясь от сообщений, в которых обычно знаки выступают. Повторение знаков, то есть лексика, изучается при помощи взаимозамены переводческих единиц внутри синтаксических рамок сравнимой структуры. Мы не ставим перед собой цели изложить в отдельности содержимое лексического запаса ЯО и ЯП, ведь каждая из лексик может выстраиваться относительно самой себя*.

*Ж. Перро (J. Perrot) совершенно справедливо замечает по этому поводу, что функциональные принципы, давшие так много новых фактов в фонологии, никогда не применялись в лексическом плане. (см. La Linguistique стр.62) (прим. авторов).

Наша задача – выделить, благодаря их сближению, определенные лексические категории, которые позволят лучше определить понятие переводческой единицы. Бывают поразительные параллели в ЯО и ЯП, и ими следует пользоваться. Но иногда два языка очень сильно разнятся, и такие расхождения нужно анализировать с целью их преодоления. Естественно, расхождения нас интересуют куда больше, чем совпадения. Чем ближе два языка по своей структуре и культурным корням, тем больше опасность спутать значения их взаимных лексик, как показывают случаи ложных друзей (54). Но даже слова, не страдающие от случайного и обманчивого сходства, могут доставлять трудности семантического порядка, на которые переводчик должен обращать внимание. Так, например, слово street в американском ва-рианте английского покрывает одновременно смысл французских chaussée и rue.

Do not walk in the street** : Ne marches pas sur le chaussée. (Не ходите по проезжей части).

** В случае когда street применяется в смысле chaussée, с ним идёт предлог in, а не on. В британском варианте chaussée может передаваться словом roadway. (прим. авторов).

Принимая во внимание, что переводческие единицы взаимозаменяются внутри некоторых синтаксических рамок типа:
there was a noise, a bang, a thud, a hiss, и т.д. (раздался, послышался шум, стук, звук удара, свист и т.д), можно ска-зать, что лексика выстраивается по вертикали.

§28 б) Переводческие единицы в свою очередь упорядочиваются на другом плане, горизонтальном на этот раз, представляющем из себя нить высказывания, которому мы дали название организации***, чтобы подчеркнуть отношение термина к структуре. Функция, значение ПЕ обусловлена каждым мгновением развертывания высказывания при помощи особых маркеров, вариаций формы (морфологией) и определенного по-рядка (синтаксиса).

*** В оригинале – agencement, (action, manière d'agencer; arrangement résultant d'une combinaison. aménagement, disposition, ordonnance, organisation). Я бы с удовольствием оставил кальку «ажансман», поскольку только она полностью характеризует термин, но для перевода нужно было выбирать только один из нескольких синонимов. Я остановился в итоге на термине «организация» точнее всего, на мой взгляд, передающем смысл по-русски. (прим. перев.)

Подчеркнем здесь, что мы не останавливаемся на морфологических сравнениях, которые были бы безусловно интересны, поскольку формальное поведение означающих (к примеру, неизменяемость английских прилагательных), нам ничего не даст в плане перевода. И в этом случае тоже мы будем исходить из смысла, прибегая к дихотомии лексики и синтаксиса, являющейся для Ж. Перро , основной областью лингвистики: «…так как использование языка в качестве средства коммуникации подразумевает сочетание двух функций: существует коммуникация высказываний … относящихся к понятиям» (La Linguistique (Лингвистика), стр. 21).




§29 в) Теперь мы подошли, наконец, к рассмотрению третьего плана, плана сообщения, являющегося в некотором роде глобальным окружением, в которое высказывание вставляется и разворачивается до своего окончания. Сообщение индивидуально: оно относится к речи и зависит от структурных явлений лишь в той степени, в которой выбор лингвистической системы диктует применение определенных ограничений и обяза-тельств. К сообщению относятся некоторые особенности освещения (то-нальности), выбор уровней, расположение параграфов и шарниры, ко-торые маркируют разворачивание сообщения. Сообщение целиком по-гружено в сферу металингвистики, поскольку индивидуально отражает си-туации, являющиеся экстралингвистическими феноменами. Таким образом мы, изучая текст, имеем в наличии явления, не объясняемые соображения-ми лексического или синтаксического порядка, а относящиеся к высшей, труднодоступной, но основной реальности, которую некоторые лингвисты зовут «контекстом», никогда, впрочем, не давая ей исчерпывающего опре-деления. Именно это хотел выразить Ж. Галише в очень полном труде Physiologie de la langue française (Физиология французского языка), опуб-ликованном в 1958 году и, дающем нам множество подсказок, в частности, там мы читаем такой фрагмент:

«Во фразе слова определяют друг друга; выбор также осуществляется между различными возможными значениями. А выбранное таким образом значение модулируется некоторыми нюансами, которые сообщают слова, обесцвечивая при этом … один за другим нюансы фразы в целом. Такие нюансы могут значительно менять лексическое значение слова. То есть в конечном счёте само по себе слово не несёт смысла, оно приобретает его только в контексте (стр. 40).

В. Технические приёмы перевода

§ 30. Однажды заложив теоретические принципы, на которых зиждется сравнительная стилистика, мы должны показать технические приёмы, обуславливающие тематическую структуру перевода.
Напомним, что, начиная переводить, профессионал ставит рядом две языковые системы, одна из которых уже застыла и получила окончательное выражение, а другая пока лишь потенциальна и адаптируема. Переводчик видит отправную точку, и рисует в своём воображении пункт при-бытия: как мы говорили, возможно он вначале изучит текст, оценит его описательное, эмоциональное и интеллектуальное содержание ЕП, кото-рые он вычленил, реконструирует ситуацию, о которой говорит сообще-ние, взвесит и оценит стилистические средства и т.п. Но он не может оста-новиться на этом, очень скоро в его голове вызревает решение – в некото-рых случаях оно приходит очень быстро, так что появляется впечатление одновременного рывка, при котором само только чтение ЯО уже рождает сообщение на ЯП. Ему останется лишь выверить свой текст, чтобы убе-диться в том, что не забыт ни один из элементов ЯО, и на этом процесс пе-ревода завершается.
Но именно этот процесс нам и предстоит точно описать. Сперва пути и средства представляются многочисленными, но потом все они сводятся к семи располагаемым по возрастающей в зависимости от степени трудности. Они все могут использоваться по отдельности или в сочетаниях.

§ 31. Перевод прямой и непрямой.

Отметим, что, грубо говоря, есть лишь два направления, по которым переводчик может пойти: перевод прямой, дословный (буквальный) или окольный (косвенный).

Случается, что сообщение ЯО дословно переносится в ЯП, потому что основывается либо на параллельных категориях (структуральный параллелизм), либо на параллельных концепциях (металингвистический параллелизм). Но может быть и так, что переводчик обнаружит дыры или лакуны (52) в ЯП, которые ему придётся заполнять эквивалентными средства-ми (171), чтобы общее впечатление получилось одинаковым для обоих сообщений . Может случиться и так, что из-за расхождений структурного или металингвистического порядка некоторые стилистические эффекты не-переносимы в ЯП без более или менее серьезного пересмотра организации и даже лексики. Тогда приходит понимание, что в таком случае нужно прибегнуть к более изощренным приёмам, могущим на первый взгляд по-казаться удивительными, но вполне применимыми для разворачивания со-общения с целью достижения полной эквивалентности: всё это методы окольного перевода. Приёмы 1, 2 и 3 являются прямыми, а остальные кос-венными.

§ 32. Приём номер 1: заимствование. Признак лакуны, обычно металингвистической (новая технология, неизвестная концепция), заимствова-ние является самым простым переводческим приёмом. Он нас даже и не заинтересовал бы по своей природе, если бы переводчик порой намеренно не прибегал к нему для создания стилистического эффекта. Например, для того, чтобы придать повествованию местный колорит, можно воспользо-ваться иностранными словами и говорить о verstes (верстах) и puds (пудах), коль скоро действие происходит в России, о dollars или party в Америке и о tequila и tortillas, если разговор зашёл о Мексике и т.п. Фраза the coroner**** spoke лучше переводится как le coroner prit la parole (Слово взял коронер), чем если бы переводчик стал искать более или менее подходящий эквивалент во французской табели о рангах слуг закона.

**** В Великобритании, США и некоторых др. странах англосаксонской системы права должностное лицо, в обязанности которого входит установление причин смерти, происшедшей при невыясненных обстоятельствах либо внезапно (прим. перев.)

Существуют старые заимствования, больше таковыми не воспринимаемые, так как вошли в лексический запас и стали обязательствами: alcool (алкоголь), redingote (редингот), paquebot (пакетбот), acajou (акажу) и т.д. Переводчика интересуют заимствования современные, даже личные. Следует отметить, что они часто входят в язык именно через перевод, наряду с семантическими заимствованиями или ложными друзьями, которых надо остерегаться (54).

Вопрос местного колорита, создаваемого с помощью заимствования, относится к стилистическим эффектам и, следовательно, к сообщению.


§ 33. Приём номер 2: калька.
Калька является заимствованием особого рода: из иностранного языка берется синтагма, но элементы, её составляющие, переводятся буквально. Таким образом получается либо экспрессивная калька, следующая синтаксическим структурам ЯО с введением нового экспрессивного элемента (ср. Compliments de la Saison : Season’s Greetings, (политкорректная за-мена поздравления с Рождеством), либо структурная калька, вводящая в язык новую конструкцию (ср. Science-fiction (Научная фантастика).
Как и в случае с заимствованиями, существуют кальки старые, застывшие, которые мы походя упомянем для того, чтобы напомнить, что они, как и заимствования, могут претерпевать семантическую эволюцию, превратившую их в ложных друзей. Для переводчика больший интерес представляют новые кальки, применяемые с целью избежать заимствова-ния и передать смысл лакуны, например économiquement faible, скальки-рованное с немецкого. В таком случае, как нам представляется, имеет смысл прибегнуть к лексикологическому новообразованию обращаясь к греко-латинского словарю или применить гипостазу ***** (см. Балли (LGLF § 257).

***** переход слова в другую часть речи (прим.перев.)

Таким образом мы сможем избежать неуклюжие кальки типа thérapie occupationnelle : Occupational Therapy – (Трудотерапия, правильный французский термин – Ergotherapy), Banque pour le Commerce et le Développement : Trade and Development Bank (Банк торговли и развития, правильнее: Banque de commerce et de développement, les quatre Grands : Big Four (Большая четвёрка - страны-победители в Первой мировой войне), le Premier français – имеется в виду, очевидно, президент Франции. Эти и многие другие кальки в глазах многих переводчиков являются конкретным проявлением мерзости запустения******.

****** Несколько других примеров кальки: Le mariage est une association à cinquante-cinquante (англ. fifty-fifty). l’homme dans la rue (человек на улице) – следовало сказать l’homme de la rue (человек с улицы), или ещё лучше le Français moyen (средний француз), compagnon de la route – калька с fellow-traveller (попутчик), … la plupart des grandes décisions sur le Proche-Orient ont été prises à un moment où Sir Winston Churchill affectait de considérer comme «vide» la «chaise» de la France sur la scène internationale (Большинство основных решений по Ближнему Востоку были приняты в те моменты, когда сэр Уинстон Черчилль претворялся, что «стул» Франции на международной сцене «пуст»). Следовало перевести «стул» как «место» - la place, или в крайнем случае как «кресло» - le fauteuil (прим. авторов.)

§ 34. Приём номер 3: дословный или буквальный перевод.
Такой перевод обозначает перенос правильного и идиоматичного тек-ста из ЯО в ЯП при внимании переводчика только и исключительно к язы-ковым обязательствам, например: I left my spectacles on the table down-stairs : J'ai laissé mes lunettes sur la table en bas. (Я оставил свои очки на столе внизу). Where are you? : Où êtes-vous? (Где вы есть?), This train ar-rives at Union Station at ten : Ce train arrive à la gare Centrale à 10 heures (Этот поезд прибывает на Центральный вокзал в 10 (часов).
Буквальный перевод в принципе является переводом без вариантов, он работает в обе стороны и обладает завершенностью. В переводах между языками одной семьи, а особенно одной культуры (французский-итальянский) можно найти массу примеров дословного перевода. Если можно констатировать некоторое число случаев такого перевода между английским и французским, так это потому, что металингвистические кон-цепты являются свидетельством физического существования языков бок о бок в период двуязычия с сознательной или бессознательной имитацией, вызванной пониманием некоего интеллектуального или политического престижа, и т.п. Можно их объяснить и некоей конвергенцией идей, а по-рой и структур, наблюдающихся среди европейских языков, (например создание определенного артикля, культурных и цивилизационных воззре-ний и т.д.), что вдохновило авторов на написание нескольких статей в Gen-eral Semantics.

§ 34. До приёма номер три включительно, мы переводили без вмеша-тельства специальных стилистических приёмов. Если бы мы могли посту-пать так и дальше, то настоящего труда никогда не появилось бы на свет и перевод, сведенный к однозначному переложению с ЯО на ЯП не пред-ставлял бы никакого интереса. Решение, предложенное группой учёных из Massachusetts Insitute of Technology доверить машинам с электронной памя-тью перевод научных текстов, основывается, по большей части, на том факте, что в них существуют параллельные сегменты, соответствующие параллельным идеям, которые, как и следовало ожидать, оказываются особенно многочисленными именно в языке науки .
Но если переводчик, дойдя до приёма 3, признает, что прямой пере-вод в данном случае не годится, он вынужден будет прибегнуть к переводу косвенному. Под «не годится» мы понимаем, что сообщение, переводимое буквально

(а) приобретает иной смысл
(б) не имеет смысла
(в) невозможно по структурным причинам
(г) не соответствует металингвистике ЯП
(д) чему-то соответствует, но находится на другом уровне языка.

Если для того, чтобы зафиксировать нашу мысль, мы рассмотрим две следующих фразы (1) He looked at the map и (2) He looked the picture of health, то первую мы можем перевести с применением правил буквального перевода: il regarda la carte (он посмотрел на карту), но не можем сделать перевод для второй il paraissait l'image de la santé (он выглядел картинкой здоровья), если только не захотим это сделать в чисто экспрессивных це-лях (например в диалоге англичанин плохо выражается по-французски). Если переводчик в результате найдёт выражение il se portait comme un charme (он отличался здоровьем), то станет понятно, что он ясно увидел эквивалент оригинального выражения, находящийся одновременно за пределами ЯО и ЯП. Эквивалентность сообщений сама опирается, в каче-стве последнего прибежища, на эквивалентность ситуации, которая лишь и позволит сказать, что ЯП позаимствовал у реальности некоторые характе-ристики, которых не было в ЯО.

Если бы мы располагали словарями означаемых единиц, то было бы достаточно поискать перевод нашего случая в словарной статье, соответ-ствующий ситуации, обрисованной в сообщении ЯО. Поскольку таких словарей практически не существует, мы исходим из слов и переводческих единиц, и должны подвергнуть их особенной обработке для того, чтобы получить желаемое сообщение. А раз смысл слова является функцией ме-ста, занимаемого им в высказывании, то бывает, что решение приводит к группе слов, настолько далеко ушедшей от нашей отправной точки, что его не упоминает ни один словарь. Поскольку означающие единицы со-ставляют в сочетаниях бесконечное множество, легко понять, что перевод-чик никогда не найдёт в словарях решения всех своих проблем. Он, и только он владеет целым сообщением, диктующим его выбор, и только са-мо сообщение, отзвук ситуации, позволит, на последнем этапе анализа, вы-сказаться по поводу параллелизма двух текстов.

§ 36. Приём номер 4: транспозиция.
Так мы называем приём замены одной части речи другой без ущерба смыслу сообщения. Он может применяться как внутри одного языка, так и в отдельных случаях перевода. Il a annoncé qu’il reviendrait (Он объявил, что вернется), благодаря транспозиции глагола сложно-подчиненного предложения превращается в существительное Il a annoncé son retour (Он заявил о своём (будущем) возвращении). По контрасту с первым, назовём его базовым, второй оборот мы называем «транспонированным». Мы вы-делим в переводе два вида транспозиции: (1) обязательную и (2) факульта-тивную. Например: dès son lever (буквально «с его вставания ») нужно не только перевести (приём №3), но и в обязательном порядке транспониро-вать в аs soon as he gets (got) up (Как только он встанет (встал) с постели), потому что английский язык не располагает таким базовым оборотом. Но при обратном переводе мы можем сделать выбор между калькой и транс-позицией, потому что во французском есть оба оборота.
Напротив, две эквивалентные фразы: après qu’il sera revenue : after he comes back (после того, как он вернется), могут быть переданы с помощью транспозиции: après son retour : after his return (по его возвращению).
Базовый и транспонированный обороты совсем не обязательно долж-ны быть эквивалентными с точки зрения стилистики. Переводчик, следова-тельно, должен быть готовым к тому, чтобы задействовать транспозицию, если структура, полученная таким образом, лучше интегрируется во фра-зу или позволяет восстановить нюанс стиля. Транспонированный оборот обычно носит более литературный характер.

Шассе-круазе (88) является отельным случаем транспозиции.

§ 37. Приём номер 5: модуляция.
Модуляцией считается вариация сообщения, достигаемая изменением точки зрения, освещением. Она оправдана в том случае, если мы видим, что буквальный перевод, или даже сделанный с применением транспози-ции, приводит к высказыванию, правильному с точки зрения грамматики, но неуклюжему в свете применения гения языка.
Точно так же, как в случае с транспозицией, мы различаем модуляции вольные, или факультативные и застывшие, то есть обязательные. Класси-ческий пример модуляции – фраза The time when…, которая обязательно должна передаваться le moment où (когда). Напротив, модуляция, пред-ставляющая в позитиве то, что в ЯО представлялось в негативе, чаще всего является факультативной, хотя в каждом языке существуют свои предпо-чтения: It is not difficult to show… : Il est facile à démontrer (легко пока-зать, продемонстрировать).
Разница между модуляцией застывшей и вольной – это вопрос степе-ни. При застывшей модуляции степень частотности и полное приятие в употреблении, а также запись в словаре (или фиксация в грамматике) не заставят человека, свободно владеющего двумя языками, ни на секунду замешкаться при обращении к этому приёму.
В случае вольной модуляции фиксация отсутствует, и процедуру нуж-но всякий раз переделывать. Следует заметить, что такая модуляция хоть и факультативна, но не совсем. Если её провести как следует, то она должна привести к идеальному решению, соответствующему в ЯП ситуации, пред-ложенной в ЯО. Если хотите сравнение, то вольная модуляция приводит к решению, которое заставит читателя воскликнуть: «Да, именно так я бы сказал по-французски!» Таким образом она ведёт к единственному решению. И это решение покоится на обычном режиме мышления, обязательном или факультативном. То есть мы видим, что между вольной, свободной и застывшей модуляциями существует лишь градационная разница, и свободная модуляция может в любую минуту превратиться в застывшую, как только станет часто употребляемой, или когда её будут воспринимать в качестве единственного решения (это выявляется при рассмотрении двуязычных текстов или дискуссий в ходе двуязычных конференций или по появлению и прочтению какого-нибудь знаменитого перевода, ставшего каноническим в силу художественной ценности ).
Эволюция вольной модуляции в направлении застывшей считается за-вершенной, когда языковой факт заносится в словари и грамматики и его можно преподавать. Начиная с этого момента неиспользование модуляции считается ошибкой и, как таковое, порицается .

§ 38. Приём номер 6: эквивалентность.
Мы несколько раз подчёркивали, что два текста дают отчёт об одной и той же ситуации, задействуя совершенно разные стилистические и струк-турные средства. В таком случае речь идёт об эквивалентности. Её класси-ческий пример нам даёт реакция плотника-любителя, забивающего гвоздь и ударяющего молотком по пальцу: на французском он скажет: aïe! но ес-ли он англичанин, то выразится ouch!
Этот пример, хотя и приблизительный, выделяет особенность эквива-лента: он часто синтагматичен по природе и затрагивает всё сообщение в целом. Из этого следует, что большинство эквивалентов являются застыв-шими и входят во фразеологический репертуар идиом, клише, пословиц, выражений с существительными и прилагательными и т.д. Пословицы да-ют нам пример идеальной эквивалентности: like a bull in a china shop (досл. как бык в магазине, где продают фарфор) : comme un chien dans un jeu de quilles (буквально - как собака в игре в кегли), too many cooks spoil the broth (слишком много поваров портят бульон) : deux patrons font chavirer la barque (два хозяина кренят лодку). То же касается идиом: to talk through one’s hat (разговаривать через свою шляпу), as like as two peas (похожи, как две горошины ) и им подобные не должны калькиро-ваться ни в коем случае. А именно это сплошь и рядом наблюдается среди так называемого двуязычного населения, страдающего от постоянного контакта с двумя языками и не знающего хорошо ни одного из них. Впро-чем, может случиться и так, что некоторые из этих ка́лек принимаются другим языком, особенно, если ситуация, в которой они функционируют, новая и поддаётся акклиматизации за границей. Но ответственность за их ввод в очень хорошо организованный язык не должен брать на себя пере-водчик: только автор может позволять себе такие вольности, ведь успех этого мероприятия или его провал падёт на него. В переводе нужно всегда придерживаться более классических форм, поскольку подозрения в англи-цизме, германизме или испанизме всегда будет сопровождать инновацион-ные попытки применения кальки.

§ 37. Приём номер 7: адаптация.
Вместе с этим седьмым приёмом мы подходим к крайней границе пе-ревода: он применяется к случаям, где ситуация, к которой обращается со-общение, не существует в ЯО, и её надо создавать в отношении другой си-туации, считающейся эквивалентной. Здесь мы сталкиваемся с отдельным случаем эквивалентности, т.н. эквивалентностью ситуаций. Возьмём такой пример. Отец-англичанин поцеловал дочь в губы. Этот поступок не может быть перенесен в таком же виде во французский культурный контекст. Пе-реводить he kissed his daughter on the mouth фразой il embrassa sa fille sur la bouche в случае, когда речь всего-навсего идёт о добропорядочном отце семейства, вернувшемся из долгого путешествия, значило бы ввести в сообщение ЯП элемент, которого нет в ЯО. Получилась бы отдельная раз-новидность сверхперевода. Скажем лучше: il serra tendrement sa fille dans ses bras (он нежно обнял дочь), если только переводчик не ставит своей це-лью создать местный колорит низкого пошиба…
Приём адаптации хорошо знаком синхронистам: рассказывают, что адаптировав крикет к Тур де Франс в контексте, когда речь зашла об очень популярном спорте, устный переводчик был поставлен в трудную ситуацию ответом одного французского депутата, поблагодарившего ора-тора за упоминание этого «типично французского вида спорта». Нужно было полностью перевернуть ситуацию для того, чтобы выйти в англий-ском на слово «крикет»…
Отказ применить приём адаптации не только в приложении к структурам, но и в отношении разворачивания идей и их материального пред-ставления во фрагменте выдаст себя в совершенно правильном тексте неуловимо фальшивой тональностью, каким-нибудь нюансом, который непременно укажет на то, что мы имеем дело с переводом. К несчастью, именно такое впечатление часто создают тексты, публикуемые в наши дни международными организациями, члены которых по невежеству или ис-ходя из заботы о буквализме, заслуживающей лучшего применения, тре-буют перевода с максимально возможным количеством калек. В результа-те получается галиматья названия которой нет ни в одном языке, Эть-ембль по праву назвал её «атлантическим жаргоном». Текст не должен быть калькой, ни в структурном плане, ни в металингвистическом. Все та-лантливые переводчики, пусть даже подсознательно, но пользовались при-ёмами, которые мы только что перечислили, как очень хорошо показал Жид в предисловии к «Гамлету». И можно спросить себя, не потому ли американцы никогда не принимали всерьёз Лигу наций, что многие из её документов были немодулированными переводами французских оригина-лов? Точно также «атлантический жаргон» не объясняется лишь плохо пе-реведенными текстами англо-американских оригиналов. И тут мы затраги-ваем очень серьёзную проблему, которую не рассматриваем здесь ввиду нехватки места. А именно: интеллектуальные, культурные и лингвистиче-ские изменения, которые может повлечь в конечном итоге появление важ-ных документов, школьных учебников, газетных статей, диалогов кино и т.д., выданных переводчиками, не могущими или не хотящими отважиться на окольный перевод. В эпоху, когда чрезмерная централизация и нехват-ка уважения к культуре ближнего подталкивают международные органи-зации к принятию текстов, заказываемых потом всегда дефицитным неза-дачливым переводчикам, мы можем опасаться, что четыре пятых мира бу-дут питаться исключительно переводами и гибнуть в интеллектуальном смысле от этого варева для кошек на диете.

§ 40 Применение вышеперечисленных 7 приёмов.

В следующих главах мы будем иметь возможность показать, что семь наших приёмов применимы, хотя и в разной степени, к трём частям насто-ящего труда: лексике, организации и сообщению. Например, к заимство-ванию можно прибегнуть на уровне лексики: bulldozer, réaliser , stopover или на уровне сообщения: OK, Five o’clock tea. Именно это мы хотели по-казать с помощью нижеследующей сводной таблицы, дающей типичный пример для каждого приёма на трёх уровнях стилистики.
Наконец, разумеется, можно прибегнуть ко всем этим приёмам внутри одной фразы. Некоторые переводчики прибегают иногда к очень сложной методике, которую трудно определить. Например, перевод paper-weight как press-papier предлагает одновременно транспозицию и модуляцию, разумеется застывшую. Точно так же перевод таблички PRIVATE, пове-шенной на дверь с помощью слов DÉFENSE D’ENTRER (Не входить!) представляет из себя одновременно транспозицию, модуляцию и эквивалентность. Это транспозиция потому, что прилагательное private (част-ный) передаётся выражением с существительным, а модуляция – потому что осуществляется переход от констатации к предупреждению (ср. wet paint : prenez garde à la peinture (осторожно, окрашено), а эквивалент-ность состоит в том, что перевод достигается с помощью обращения к си-туации без сохранения структуры.